Ты был самым никчемным
Среди ночи пришло сообщение. Лежа на постели вялой рукой Андрей нащупал смартфон, поднял его над глазами и долго всматривался в монитор.
«Ты был самым никчемным мужчиной в моей жизни, сборище ВСЕХ недостатков, - писала ему Даша. - И, прежде всего, тех, которых боятся сами мужчины, ты знаешь, о каких недостатках я говорю, не правда ли, Мистер Мизинчик?! Но ты корчил из себя героя — любовника, не понимая своими куриными мозгами, что на твоем фоне любой, даже самый лядащий мужичонка, был секс — гигантом.
Нищеброд несчастный, вечно сидящий у меня на шее, только из жалости тебя и терпела, пьяное, больное, раненое животное, ссущее на пол, фу))) Мне всегда было жалко тебя и не более, выглядящий как старик в свои неполные 60, я ненавидела любое общество, куда попадала с тобой, готова была провалиться со стыда сквозь землю. Уровень рептилии, там тебе и место. Только и умеешь, что красиво марать бумагу, это и есть все твои «способности». А в реале — импотент бесперспективный.
Тебя никто не любил и знаешь почему? Потому, что ты ноль, пустое место.
А мой муж не такой. Он человек дела. И я счастлива с ним. И не пиши мне больше, с утра ничего не буду читать. Буду печь блинчики своему мужчине.
p/s. Спасибо за саксофон, что ты мне подарил. Когда мой малыш вырастет, будет играть на нем».
Андрей выронил гаджет, накрыл лицо рукой и долго-долго молча лежал в темноте.
Все, что писала бывшая любовница, было правдой - и выглядел Андрей не ахти, правда, 60 ему не было ни тогда, ни сейчас. В пору их c Дашей совместной жизни было лишь чуть больше 40-ка, тем не менее, он действительно страшно пил, нигде постоянно не работал, бывало даже таскал деньги из Дашиного кошелька и несколько раз обоссывался спъяну в коридоре — она была права. И про «импотента» - тоже в точку.
Срочную Андрей служил на Тихоокеанском флоте, на одном из островов близь Владивостока. Вооруженные силы страны до сих пор помнят так называемую «Трагедию в Чажме»: в одном из приморских доков ремонтировалась атомная подводная лодка, произошла какая-то нештатная ситуация в реакторе, случился взрыв и выброс радиации, погибла куча народа, было заражение местности, как раз во время прохождения Андреем службы.
Остров нашего героя располагался в акватории неподалеку от Чажмы. Попал ли он в радиационную зону до сих пор не известно, но в концу срока Андрей облысел в свои 20 лет, возможно ситуация как-то сказалась и на его потенции.
Плюс маленький, почти крошечный, член, комплексы, все это в сумме и сделало его почти что импотентом. Эрекцию он поднимал убойными дозами Виагры, но и она срабатывала далеко не всегда. Поэтому Дарья безусловно знала о чем пишет.
Она действительно настрадалась с ним выше крыши, мука длилась не один год, и неудивительно, что долготерпение этой молодой, темпераментной, как оказалось, женщины теперь вырывалось наружу вот такими пламенными филиппиками.
После расставания она не часто, но появлялась в почте брошенного сожителя с подобными откровениями, хотела унизить, как-то омрачить его жизнь.
Как правило, ей это удавалось плохо, обычно ее хлесткие послания приходились на запои этого неудачника, выходя из них, он смутно помнил подробности ее сообщений, помнил лишь, что она писала что-то оскорбительное, что в ответ тоже хамил — неуклюже и невпопад, чем очень ее веселил и неизменно успевал стереть всю переписку до того, как протрезвеет. Так что в памяти оставался лишь неприглядный образ ее корреспонденций, почти без деталей.
Почту же этой ночи сопровождали два необычных обстоятельства: во-первых, письмо было не издевательским, а прямо - таки яростным.
Теперь экс-подруга не подтрунивала над его недостатками, а лупила по ним жестоко и безжалостно, словно хотела окончательно его добить.
А во-вторых, оно пришлось на трезвые мозги бывшего Дашиного любовника, и он сумел наконец взглянуть всю эту историю с другой точки зрения. С трезвой.
Видимо полагая, что мужчина снова будет читать ее писульку с глазами залитыми спиртом и ненавистью, а, значит, и невнимательно, обидчица раскрылась, больше обычного показала себя, и Андрей успел «сфотографировать» ее трезвым взглядом. Она попалась!
И теперь вся эта история, столь долго угнетавшая нашего героя, явилась ему в новом свете, она поменяла полярность. Как? Об этом мы расскажем чуть дальше, а пока вернемся в захламленную, сумеречную спальню Андрея и посмотрим, как он реагирует на запись с монитора. И вот видим мы, что полуночник снова налапал телефон и начал отвечать:
«Раньше я тебе писал из азарта, заводила ты меня своими письмами, теперь отвечаю из сострадания к тебе, честно говоря, не знал, что дело зашло так далеко. Вот ты пишешь и даже не способна понять, что уважающая себя, умная женщина, тем более счастливая, никогда бы не писала таких писем.
Говоришь, что я ходил на пол, а разве ты не ходишь или твои мужчины, полные достоинств, носят в своих мочевых пузырях воздушные шарики? Ах, да, и ты, и они, как законопослушные граждане, сразу делаете в унитаз, а может и того изящнее — в баночки из — под майонеза, а вот я, широкая душа, сразу — на пол.
Разница, безусловно, есть, но она, на мой взгляд, не принципиальна.
Я жил с тобой и не знал, что, глядя на меня, старого, ты испытывала такое омерзение. Я же, глядя на тебя молодую, всегда любовался тобою, твоей красотой и грацией. И долго жалел, что ты так и не надела со мной того платья в мелкую клеточку, ты была бы в нем исключительно сексуальна! »...
I.
В тот августовский вечер 2012 года Даша домой не спешила, хотя и устала на работе. Трудилась она упаковщицей подарков в каком — то мелком магазинчике - мастерила бумажные цветы, надо сказать, весьма искусно, но к концу смены у нее неизменно уставали глаза, начинала болеть спина, тут бы самое время отдохнуть в уютной квартирке с хорошим фильмом и ароматным чаем, но девушка любила Москву, и всякую свою свободную минуту посвящала прогулкам, не важно где — в парках, на бульварах и даже во дворах.
К тому же ее сожитель Андрей теперь наверняка был дома, наверняка пьяный, а потому страшно занудный, а возиться с ним и выслушивать его бредни о том, что их маленькая семья вот — вот заживет благополучно, девушка тоже устала.
Когда — то у Андрея в их с Дашей родном регионе был весьма успешный рекламный бизнес — большое, развитое агентство, дела шли в гору, но на выборах губернатора владелец агентства, то есть наш Андрей, поддержал пиаром пришлого конкурента действующего губернатора, а тот (конкурент) гонку проиграл.
Оставшийся на плаву прежний руководитель области припомнил земляку его «предательство», бизнес у Андрея отжали рейдером, все счета разом заморозили по суду, человек остался, что называется, у разбитого корыта.
Именно тогда 23 — летняя любовница Даша и уговорила опального рекламщика переехать в Москву и начать жизнь с чистого листа.
Даша выросла в бедной семье, страстно мечтала о столице с ее головокружительными возможностями, понимала, что в одиночку ее не потянет, а Андрей, хоть и с опаленными крылышками, это, как ни крути, был какой—никакой, а трамплин.
Позже Дарья станет внушать пьяному Андрею, что это он выдернул ее в Москву, но в ночь, когда пришло то страшное письмо, Андрей вспомнил все: это именно подруга соблазнила его 40-летнего, разоренного пиарщика на переезд. Видимо, она надеялась, что у него остались какие — никакие связи и сбережения, которые помогут укорениться в мегаполисе.
Связей и денег не оказалось, бизнесмена разорили до тла.
... Даша гуляла у Площади Европы, ей почему — то было приятно находиться рядом с Москва — Сити, этот футуристичный архитектурный комплекс манил ее, как несбыточная мечта. Одетая в коротенькую юбочку, в туфельках на шпильке девушка лакомилась мороженым, любовалась каменными орлами Киевского вокзала и флагами европейских держав. Все они, так или иначе, были наполнены ветром и дружно расправлены куда — то в строну Севера, и лишь один, кажется Бельгии, почему - то грустно висел поникшим лоскутом, похожим на лопнувший воздушный шарик.
Гулена вспомнила прошедшую ночь, подвыпившего Андрея, как он в очередной раз мужественно пытался исполнить «супружеский долг», лез к ней с липкими поцелуями и натужно теребил свой вялый, бесполезный отросток, пытаясь вставить его куда - то девушке между ног, неизменно попадал ей то в любок, то в ляжку, наконец брызнул чем — то липким и горячим ей на живот, испоганив ночнушку и вскоре этот удовлетворенный "секс - гигант" сладко захрапел, уткнувшись сопливым носом куда — то в плечо подруги.
Толчками Даша вернула «любовничка» на его место. Долго лежала, уставившись в потолок, чувствуя, что этот никчемный мужичонка своим дыханием и касаниями, странным образом разбудил в ней желание настоящего секса — она глубоко дышала и трогала свою налившуюся кровью и ставшую такой рельефной вагину, каждое прикосновение к которой дарило блаженство.
И не ясно было молодой женщине, чего в этих касаниях было больше — яркого удовольствия или неизбывной муки неудовлетворенности.
Андрей у Даши был первым мужчиной и на момент описываемых событий — единственным, он же лишил ее девственности, ну как «лишил», скорее измучил ее своим «сексом» - губами, языком, пальцами - до того состояния, что она кое - как лишилась девственной плевы.
И теперь, в постели, корчась от брезгливости, девушка в который раз пропустила руку в трусы любовника, нащупала его крошечные яички. Этот «горох» ну ни как не был похож на настоящие яйца мужчин в порнофильмах, которых, к тому моменту, голодная профурсетка насмотрелась великое множество. И теперь она не знала, что и думать: то ли фильмы — это какой — то фейк, то ли ее Андрей фактически половой инвалид.
Бедняжка мученически опустила свои трепетные веки, положила руки на свои гладкие, глянцевые бедра, с каждым днем ее молодое тело все отчаяннее требовало половых ласк. Жаркие фантазии заполонили все воображение этой неудовлетворенной самки. Ее клитор был твердым, как камешек, соски торчали, она глубоко и тяжело дышала и не знала как погасить этот адский пламень плавящий ее изнутри. Она корежилась и извивалась на постели, запутавшись в своих руках и волосах, как русалка в рыбацкой сети...
Утром на балконе девушка нашла две пустых упаковки от Виагры. Видимо этот несчастный, ночью хотел избавиться от них, да в темноте не понял, что пластиковые лепестки никуда не улетели.
На стоянку у торгового центра заехал черный Мерс с наглухо затонированными стеклами. Из него вышел импозантный мужчина в черном пиджаке, галстуке и солнцезащитных очках, оглядевшись по кругу, оценив глазами голубое небо, он остановил взгляд на Даше и приветливо улыбнулся, блеснув белоснежными зубами. У него была темная, ухоженная щетина, черные, лакированные туфли и светлый волосок, налипший на рукав, остро блеснувший в лучах заходящего солнца.
Девушка невольно распрямила спинку, расправила плечи и улыбнулась в ответ, ее сердечко забилось сильнее. А этот мэн открыл дверь со стороны пассажира, на асфальт ступила невероятной красоты розовая, дамская туфелька, показалась рука, золотые браслеты, сумочка, затем золотистые локоны, и вскоре парочка из машины гордо пошагала к ТЦ, при этом дама шла под ручку с кавалером.
Вообще — то Даша была о себе высокого мнения, а свою любовь она считала какой — то ну просто заоблачной ценностью. Не сказать, чтобы девушка была красавицей, таких не сразу видно в толпе, такие не дефилируют по подиумам в авангардных нарядах — невысокая, скромная, негромкая, но очень, очень симпатичная.
Пропорционально сложенная с длинными, стройными ножками, круглым личиком, зелеными, красивыми глазами и чувственными, полными губками при желании Даша могла свести с ума любого, попадись она ему на глаза. Но у нее не было частного опыта в подаче себя и общего в амурных делах, поэтому она неизменно оставалась где — то на периферии мужского внимания, хотя ей очень хотелось выделиться и блистать, она обожала роскошь, богатую жизнь, ей нравились брутальные, властные мужчины с возможностями, и сама эта красивая жизнь представлялась ей раем на земле.
Она и с Андреем сошлась именно потому, что когда — то в своем городе он был успешным мужчиной, медийной личностью, участвовавшей в политической жизни региона, и через него она словно бы соприкасалась с жизнью местечковой элиты и даже считала себя ее частью.
Поклонник заваливал ее подарками — новейшие телефоны, потом смартфоны, видео и фотокамеры (в одно время она собиралась заняться художественной фотографией), лучшие наряды, драгоценности, парфюм, косметика, синтезатор... Андрей же оплатил ей и завершение учебы в ВУЗе и подарил на ее выпускной тот самый саксофон, о котором она так мечтала.
Заботясь о своей девушке, состоятельный мужчина не забывал и про ее родителей. Благодаря ему, у ее отца появился шикарный музыкальный центр, золотые часы, вообще в семье Даше было не счесть разных приятных штучек от ее обожателя. Сам он никогда не вел учет тому, что дарит и не помнил, что дарил, не запомнила этого, кажется, и сама Даша, поскольку в последствие очевидность состоявшихся подношений, осевших где — то в недрах родительского дома, она всячески отрицала.
Итак, ослепленная яркой улыбкой незнакомца провинциалка осталась на тротуаре у торгового центра «Европейский», а мы двигаемся дальше по Москве, в бесконечных лабиринтах который затерялся и второй главный герой этой самой правдивой на свете истории Андрей.
В этот вечер он тоже не спешил домой, то есть на их с Дашей скромную, съемную однушку у Речного вокзала, он бродил по парку, изредка прикладываясь к бутылке пива, он думал.
Днем ему, наконец, удалось устроиться сторожем в Дом — музей известного композитора, о такой должности переселенец давно мечтал и теперь планировал, как получше употребить ее на их с подругой благо.
Сторожить надо было сутки через двое, и такой график открывал довольно соблазнительные, с точки зрения Андрея, перспективы. Во — первых, в свободные дни можно было найди еще какую -то подработку, а то и две, а, во — вторых, по ночам на дежурстве можно было писать — в вахтенной комнате даже был старенький компьютер.
Наш герой увлекался литературой, сочинял рассказы, которые, правда, мало кого интересовали, кроме самого автора, и, тем не менее, он упорно, как выразилась Даша, «марал бумагу» лишь только выпадало свободное время — на трезвую ли голову или во хмелю. Во хмелю, пожалуй, с еще большим азартом, чем по трезвости.
И еще: в ночное время над музейным сторожем никакого контроля не было, это значило, что можно было потихоньку пить — употреблял начинающий автор по большей части от неспособности обеспечить своей любимой Даше достойную ее жизнь, так он снимал стресс. А еще спиртное стимулировало его творческое вдохновение.
Пить старался пиво, хотя от этой бурды - самое страшное похмелье, зато калорийный напиток позволял экономить на продуктах, с одной лишь бутылки мужчина чувствовал себя сытым и тратился лишь на еду для подруги - ради нее он старался есть поменьше, и лучший кусок в холодильнике, пусть даже это был сухой лепесток сыра или привядший листик салата — хранился там для Даши.
С такими примерно мыслями пьяненький уже Андрей блукал по парку, размышляя как бы поэффектнее преподнести любимой новость о своем трудоустройстве.
Домой он не спешил еще и потому, что выпивать при Даше он не смел, а выпить хотелось, тем более был такой повод.
Да и вообще, этот человек любил одиночество и с удовольствием предавался ему при каждом удобном случае. А мысль, что любимая Даша присутствует в его жизни, делала его такие вот одинокие прогулки приятными и гармоничными.
Вот так потихоньку в тот вечер он и набрался до чертей...
Меж тем большое Солнце уходило за горизонт, поднимая из земли острые длинные тени густой столичной застройки, затем эти тени смешались в полумрак, и в этом полумраке из ближайшей аптеки на Дашу размашисто вышагал некий расхристанный, крупный мужчина, седовласый, в очках:
— Ну — ко прочти, что тут написано! - Воткнул он девушке в руку какой — то листок, чуть не раздавив ее своей грудью.
— Что это? - Растерялась юная гражданочка с тротуара.
— Это инструкция.
— К лекарству?
— К витаминам, вот купил только что, а как пить не вижу, шрифт мелкий.
— У вас же очки.
— Ну очки и что? Зрение у меня такое, что надо разные очки к разным шрифтам. Долго объяснять, подрастешь, поймешь.
Даша воткнулась носиком в лист:
— Тут написано, что это шипучие таблетки, взрослым надо употреблять по одной в день, растворить в стакане воды и выпить во время еды.
— А про то, что у меня сердце болит, там не написано? - Хохотнул этот пожилой джентльмен.
— Почему оно у вас болит? - Подняла Даша свои неповторимые глаза.
— Да вот тебя увидел и заболело. Хоть опять в аптеку беги за новыми таблетками.
Лет 60 с хвостиком, грузный, но не жирный, одет дорого, но небрежно — темный пиджак, белая рубашка с расстегнутым воротом, золотые часы и во взгляде у него - ироничное превосходство. Такие мужчины уверены, что изначально имеют превосходство над женщинами лишь по факту того, что они мужчины. Конечно, староват, но этот чертик в его глазах уже подмигивал Даше, тыча пальчиком в золотые часы хозяина.
— Ну, красавица, будешь меня лечить?
— Я же не врач.
— Ты не врач, да я больной. Подхватил от тебя любовь, теперь вот умру.
Даша действительно была очень скромной девушкой, к такому напору со стороны мужчин не привыкла, она растерялась, не знала, что ответить. Вернула инструкцию, потупила глаза и попробовала уйти.
— Подожди, - поймал ее за руку седовласый ловелас. - Я не могу просто так отпустить тебя, давай поедем ко мне домой, я только что купил большой дом, покажу тебе его, заодно и тебя покормлю, чего — то бледненькая ты очень.
Его рука была крепкой и горячей.
Это уже было чересчур, девушка затрепыхалась, пытаясь вырваться.
— Да подожди ты, дуреха. Я дело тебе говорю. Ну, подумай сама, я авторитетный мужчина, со связями, серьезный, не прощелыга какой — нибудь, а ты молодая, вижу неустроенная. В моей власти изменить твою жизнь. Если боишься меня, могу показать паспорт, перепиши данные, сообщи мамочке, если хочешь. Давай подружимся. У меня правда новоселье, а справить не с кем, посидим, выпьем хорошего вина, познакомимся поближе, а там видно будет. Поехали, моя хорошая, поехали пташка, я тебя не обижу, я тебя обогрею. Будет хорошо. Не пожалеешь.
Он ослабил хватку.
— Нет, я сегодня не могу, поздно уже, - одними губами прошептала эта Дюймовочка, сама не понимая, что говорит.
— Ок, давай завтра, я как — раз все подготовлю к визиту такой очаровательной женщины как ты. Обещаю, это будет неповторимый вечер!
Ну, диктуй мне свой телефон.
II.
Вернувшись домой после 22, в коридоре сходу Даша буквально налетела на стоящего на коленях Андрея, который кинулся обнимать ее ноги, но она ловко увернулась, не разуваясь, прошла на кухню, распахнула тумбочку под мойкой — ведро было полно. Сверху лежала пустая банка из под кильки в томатном соусе и несколько картофельных очисток — типичный ужин Андрея.
— Опять не вынес мусор, ты же обещал! - Напустилась Дарья на сожителя, буквально пиная его, когда он снова попытался обнять ее колени.
Однако, после своего ужина, за вечерним чаем, девушка была непривычно мила и общительна, в такие моменты Андрей любил ее еще больше обычного. Он вообще ее так любил, что считал какой — то особенной женщиной, слегка прохладной, но умной и великодушной, полагал, что она относится к какому — то полумифологическому отряду женщин, которых секс особо и не интересует. Во многом именно из — за этого, в момент своего расцвета, он и выбрал в подруги ее, хотя мог бы позволить себе и другую девушку. Он решил, что они с Дашей совпадают по темпераменту и на этой основе теперь пытался строить свою семейную жизнь.
— Надеюсь, ты помнишь, что в понедельник нам платить за квартиру? - Как бы между делом поинтересовалась эта пташка, лакомясь зефиркой, которую для нее припас любящий мужчина.
— Помню, конечно, мне в пятницу отдадут деньги за объявления.
— Это хорошо, а сколько?
Андрей сказал.
— А ты снова пил, да?
— Выпил немного, я же на работу устроился. Повод и все дела. Дашка, у нас начинается новая жизнь!
— Господи, новая жизнь у сторожа.
— Ну, да! Там прекрасное рабочее место