Переписка жены с другим мужчиной (Страница 2)
как телефон в кармане напоминает о непрочитанных сообщениях. Было очевидно, что она не прекратила переписку с ним, игнорируя мои сообщения. Сейчас главным было узнать правду или опровергнуть её измену. О том, что буду делать потом, я не думал.
Рабочий день начался как обычно: шум станков, разговоры коллег, планы на смену. Но мысли не давали мне покоя. Я постоянно прокручивал в голове фрагменты их переписки.
Я старался сосредоточиться на работе, но это было нелегко. Каждый раз, когда я брал в руки инструмент или проверял детали, в голове всплывали её слова: «Этот костюмчик… Он из тонкой сетки, почти прозрачной…» Или его: «Ты знаешь, что я хочу тебя, и это заводит тебя ещё больше…»
К обеду я почувствовал себя выжатым, как лимон. Мысли путались, а в груди стоял тяжёлый камень. Я вышел на перекур, закурил и попытался привести мысли в порядок. И снова в голове крутились вопросы: «Ты будешь что-то делать или нет? Что? Конфронтация? Я не хотел этого, да и аргументы в виде «Я читал сообщения» были так себе. Слежка? Каким образом? Я не детектив и не представляю, что и как. Или просто ждать, пока всё прояснится само собой?»
Я не знал. Но одно было ясно: я рано или поздно просто могу накрутить себя, и кукуха брызнет.
Когда смена закончилась, я медленно собрался и направился домой. По дороге я снова думал о Лане. Как она встретит меня? Будет опять вести себя как обычно, или я смогу уловить в ее поведении что-то необычное?
Она была уже дома. Свет в квартире горел, по крайней мере. Я сидел в машине и смотрел на наши окна. Иногда видел ее силуэт, и вроде бы она проходила мимо окна, держа что-то в руках. Я откинулся головой на спинку кресла и зажмурился. Рука сама вытащила телефон и открыла скопированное.
Он: "Привет, все еще дуешься?" — прочитал я на экране.
Я замер, чувствуя, как сердце начинает биться чаще. Я скользнул глазами ниже, понимая, что она ему ответит.
Он: «Ну ладно, когда на работе это, согласен, может мешать. Но ты же сама начала, когда скинула мне эти ссылки. А дальше вышло как-то так... »
Я почувствовал, как внутри меня что-то сжимается. Он пытался вернуть ее внимание и, судя по всему, не собирался сдаваться. Я закрыл глаза, пытаясь успокоиться, но мысли продолжали крутиться вокруг одного: что она ответит? И ответит ли вообще?
Она: «Ты еще небось там дрочил, написывая мне такое? Да? »
Он: «А если бы и так, ты же сама намокла».
Она: «Нет!!! Не придумывай... »
Он: «Врешь».
Она: «Нет... »
Он: «Пока».
Она: «В каком смысле? »
Но он не отвечал. Все ее сообщения, которые она отправляла дня три, просто игнорировались.
Я выбрался из машины. Воздух внутри салона был словно раскален, душно и тяжело. Еще раз взглянул на окна нашей квартиры. Честно говоря, идти домой совсем не хотелось. В голове крутились мысли, которые я не мог отогнать. Телефон мигнул сообщением от Ланы:
«Милый, ты скоро? Задерживаешься?»
Я усмехнулся. Да, я задерживаюсь. Мне нужно дочитать, чтобы узнать, дала ты ему или нет. Мой смех прозвучал нервно, и проходящая мимо женщина с болонкой даже отшатнулась в сторону, с опаской посмотрев на меня.
Я закурил, стараясь успокоиться, но руки слегка дрожали. Сообщение Ланы всё ещё висело на экране, словно напоминая мне, что жизнь продолжается, и дома меня ждёт жена, которая, возможно, даже не подозревает, что я знаю о её переписке. Или подозревает? Может быть, она чувствует, что что-то не так?
Я снова взглянул на телефон. Сделал несколько движений пальцем и продолжил читать. Она, похоже, тоже злилась, несколько сообщений было удалено. Последнее, что я увидел от неё:
Она: Ну хорошо — я намокла! Признаюсь...
Он ответил не сразу, может, тянул, а может, просто забил и уже не собирался писать.
Он: Намокла как... Подробности?
Она: Это уже перебор... Издеваешься?
Он: Первое — не я тебе пишу, а ты мне. Второе — подробности или... Всего хорошего.
Она: Да, я намокла, сильно. Я читала и просто... Просто... Блин, у меня бедра были в потеках.
Я замер, чувствуя, как внутри меня что-то сжимается. Ее слова, такие откровенные. Я представил ее, сидящую за своим рабочим столом, читающую его сообщения. Ее дыхание становится глубже, щеки розовеют, а между ног появляется тепло, которое она не может игнорировать. Она пытается сосредоточиться на работе, но его слова, такие настойчивые, такие провокационные, не дают ей покоя.
Она: Я чувствовала, как влага стекает по внутренней стороне бедер, как она пропитывает ткань трусиков. Я даже не могла нормально сидеть, боялась, что кто-то заметит.
Я читал это с какой-то отрешенностью.
Он: Пришли фото!
Она: Офигел? Я и так сделала то, что ты просил...
Он: Ты написала, ответив на вопрос, фото — это как извини.
Она: А если нет?
Он: Я думал, ты поумнела и такие вопросы задавать не будешь. Я говорю пока всего один раз. Потом, даже если мне приятно было общаться, я удаляю и забываю.
Если бы такое ей написали в начале, то «пока» бы говорил не о ней, а ему. Но сейчас, несмотря на просто буквы, я буквально чувствовал, как она метается. Она точно хотела послать, но что-то просто не дает ей этого сделать, словно он стал чем-то большим. Она скинула фото, и не одно.
Он: Молодец, моя милфочка.
Я почувствовал, как внутри меня что-то рвется. Ее фото... Она действительно скинула их ему. Я представил, как она, сжав зубы, выбирала ракурс, как ее руки дрожали, когда она нажимала на кнопку. Она, моя жена, которую я знал как скромную и сдержанную женщину, сделала это.
Я закрыл глаза, пытаясь успокоиться, но картинки в голове не отпускали. Я видел ее, как она стоит перед зеркалом, снимая юбку, как ее пальцы скользят по коже, снимая трусики. Она смотрит на себя, чувствуя, как ее тело реагирует на его слова. Ее грудь слегка поднимается и опускается, а между ног появляется тепло, которое она не может игнорировать. Она чувствует, как влага стекает по внутренней стороне бедер, оставляя дорожки. Она знает, что это неправильно, но не может остановиться.
Я стоял на улице, чувствуя, как холодный ветер бьет мне в лицо, но внутри всё горело. Желания читать дальше уже не было. И, наверное, удали я всё не глядя, то дальше пошло бы иначе. Но я, прежде чем это сделать, просто скользнул взглядом по экрану. Я прокрутил список, желая посмотреть, сколько там еще, и увидел прикрепленный аудиофайл. Голосовуха? Нет... Именно звуковой файл. Я нажал кнопку «плей».
Сначала была тишина, и я уже подумал, что файл пустой или поврежден. Но потом раздался звук. Слабый, едва уловимый, но знакомый. Это было дыхание. Глубокое, прерывистое, словно кто-то старался дышать тихо, но не мог сдержать волнения. Потом послышался легкий стон, сдавленный, словно его пытались заглушить. Я замер, чувствуя, как сердце начинает биться чаще.
Затем голос. Ее голос. Едва слышимый.
«Я... я не могу... это слишком... » — прошептала она, и в ее голосе было столько напряжения, столько желания, что я почувствовал, как внутри меня что-то сжимается.
Потом еще один стон, уже громче.
Я закрыл глаза, чувствуя, как внутри меня все переворачивается. Ее голос, такой знакомый, такой родной, звучал теперь по-другому.
«Да, да... ммммм... вот так... » — ее голос дрожал, и я слышал, как она тяжело дышит.
Потом еще один стон, уже почти крик, но сдавленный, словно она прикрыла рот рукой. И тишина. Файл закончился.
Я стоял, сжимая телефон в руке, чувствуя, как внутри меня все кипит. Ее голос, ее стоны, ее слова... Они звучали в моей голове, не давая покоя. Я не мог поверить, что это она. Моя Лана. Та самая женщина, которую я знал как скромную, сдержанную, почти стеснительную.
Я снова нажал на кнопку «Плей», словно надеясь, что это ошибка, что я что-то не так услышал. Но нет. Это был ее голос. Ее стоны. Ее слова.
Я почувствовал, как внутри меня что-то рвется. Едва сдерживаясь, чтоб не разбить телефон, я пошел домой.
Я шел домой, шаг за шагом поднимаясь по лестнице, но мои мысли мчались быстрее, чем я мог их осмыслить. Каждый шаг отдавался глухим эхом в моей груди, словно я нес на себе невидимый груз, который с каждым мгновением становился все тяжелее. Как она могла? Она же понимала, к чему это идет? Эти вопросы, как острые осколки, разрывали мое сознание. Ее стоны, которые я услышал в той записи, звучали в моих ушах, смешиваясь с гневом и болью. Без трусов она ходила! Сама навязывалась ему, когда он этого хотел. Каждое слово из их переписки всплывало в памяти, как ядовитый укол, от которого не было спасения.
Мои руки дрожали, когда я доставал ключи и вставлял их в замок. Дверь открылась с тихим скрипом, и я резко хлопнул ею, пытаясь заглушить внутренний хаос. В квартире пахло чем-то домашним и уютным, но теперь этот уют казался мне фальшивым, как декорация, за которой скрывалась правда.
Из ванной доносился шум воды, и через мгновение дверь приоткрылась. Лана выглянула, её волосы были слегка влажными, а на лице играла привычная улыбка, которая раньше согревала моё сердце.
— Сашуль, есть будешь? Там на столе... — ее голос звучал так же спокойно, как всегда, будто ничего не произошло.
Я стоял в прихожей, сжимая кулаки, пытаясь найти слова, которые могли бы выразить все, что я чувствовал. Но вместо этого я просто молчал, глядя на нее, на эту женщину, которая была моей женой, моей любовью, моей опорой. Но внезапно... Я успокоился. Мысль, которая пришла ко мне, была холодной и расчетливой. Я улыбнулся, хотя в этой улыбке не было ни капли тепла.
— Нет, не голоден, — ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно.
Лана скрылась за дверью со словами:
— Тогда в спальню, раздевайся. Тебя ждет сюрприз... обещанный.
Вода в ванной продолжала шуметь, а я направился в спальню. Сюрприз? Тебя, солнце, тоже ждет сюрприз. Я решил, что сыграю с ней в ее же игру. Она интересовалась БДСМ? Что ж, пусть получит то, что хотела, костюма, правда, нет, но грубостей я обеспечу, а когда она начнет брыкаться, я включу аудиозапись. Это будет момент, когда она поймет, что я знаю. Момент, когда ее мир рухнет так же, как рухнул мой.
Я разделся до трусов и сел на край кровати, ожидая ее. В голове проносились мысли о том, как все это началось, как мы дошли до этого. Но сейчас это не имело значения. Сейчас важно было только одно — момент истины, который должен был наступить.
Дверь в спальню открылась, и Лана вошла, улыбаясь. Она была прекрасна, как всегда, но сегодня ее красота казалась одновременно обжигающей и обманчивой. На ней был тот самый сексуальный комбинезон с имитацией чулок — тот самый, ссылку на который она отправляла своему хахалю. Черный, обтягивающий, он словно был создан для того, чтобы подчеркивать каждую линию ее тела. Тонкие кружевные вставки на груди и бедрах добавляли наряду игривости, а имитация чулок, начинающаяся от бедер, создавала иллюзию, будто она действительно в чулках с подвязками. Бретели комбинезона, тонкие и изящные, спускались с плеч, подчеркивая ее хрупкие ключицы и гладкую кожу.
На груди вырез в форме сердца обрамлял ее пышную грудь, слегка приподнимая ее, делая акцент на каждом движении. Тонкое кружево, почти прозрачное, позволяло угадывать контуры ее тела, дразня и вызывая желание прикоснуться. На талии комбинезон плотно облегал ее, подчеркивая округлость бедер, которые стали еще более соблазнительными после родов.
Низ комбинезона заканчивался там, где начинались «чулки» — плотная ткань, имитирующая чулки, обтягивала ее ноги, создавая эффект, будто она действительно в чулках с подвязками. На бедрах тонкие кружевные ленты, как будто подвязки, добавляли наряду еще больше элегантности и соблазна.
Она стояла передо мной, слегка повернувшись, чтобы я мог рассмотреть каждую деталь. Ее движения были плавными, грациозными, как будто она знала, как сильно это действует на меня. Ее кожа, слегка блестящая от увлажняющего крема, казалась еще более гладкой под мягким светом лампы.
— Ну что, как тебе? — спросила она, слегка приподняв бровь, словно играя со мной. Тогда это было просто изображение на экране, а теперь — реальность, которая стояла передо мной, дразня и вызывая смесь гнева, боли и желания.
Я смотрел на нее, чувствуя, как внутри меня борются противоречивые эмоции. С одной стороны, она была моей женой, женщиной, которую я любил больше всего на свете. С другой — она была той, кто предал меня, кто обманывал меня с другим мужчиной. И теперь она стояла передо мной в этом комбинезоне, который, как я знал, она обсуждала с ним. Но купила она его для него или для меня? Этот вопрос крутился в моей голове, не давая покоя.
Она остановилась у кровати, ее глаза блестели, а губы растянулись в игривой улыбке.
— Саш, нравится? — спросила она еще раз, слегка поворачиваясь, чтобы я мог рассмотреть ее со всех сторон.
Я не спеша встал с кровати и теперь стоял с глуповатым выражением лица. Да, она обсуждала это с ним, но, получается, купила для меня? И что теперь делать?
Моя жена по-своему поняла моё удивление. Она подняла руки и начала медленно кружиться, давая мне возможность получше рассмотреть её. Её движения были настолько естественными и уверенными, что я не мог оторвать от неё взгляд.
— Ну? — она остановилась, глядя на меня с вызовом.
Я молчал, чувствуя, как внутри меня кипит буря. Я хотел кричать, хотел спросить, зачем она это сделала, зачем надела этот комбинезон, неужели она знала, что я читал их переписку? Но вместо этого я просто смотрел на нее, чувствуя, как гнев смешивается с желанием.
— Ты... купила это для меня? — наконец выдавил я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно.
Она улыбнулась, но в ее глазах промелькнуло что-то, что я не мог понять.
— А для кого же еще? — ответила она, подходя ближе.
Ее дыхание стало учащенным, а глаза загорелись тем самым огнем, который я знал так хорошо. Она медленно подошла ко мне, ее бедра покачивались в такт шагам, словно она танцевала. Каждый ее шаг был наполнен уверенностью и соблазном. Она остановилась в нескольких сантиметрах от меня, ее грудь почти касалась моей груди. Я чувствовал тепло ее тела, исходящее от нее, и запах ее духов, который сводил меня с ума.
— Ты знаешь, как сильно я хочу тебя? — прошептала она, ее губы были так близко к моему уху, что я чувствовал ее дыхание на своей коже.
Я не мог ответить. Мои мысли путались, а тело реагировало на ее близость. Она медленно провела рукой по моей груди, ее пальцы скользили по моей коже, вызывая мурашки. Она знала, как довести меня до края, и использовала это сейчас.
— Ты хочешь меня? — спросила она, ее голос был низким и хриплым, полным желания. Руку она в этот момент завела себе между ног и, прижав ее, не спеша повела. После, не отводя взгляда от меня, она облизнула пальцы.
Я стоял и смотрел на нее. Член в трусах уже просто рвал ткань, требуя тело этой женщины, которая была моей женой, но теперь казалась такой далекой и одновременно такой близкой. Я чувствовал, как мое тело реагирует на ее близость, на ее прикосновения, на ее запах. Я хотел ее, хотел так сильно, что это сводило меня с ума.
Она поцеловала меня с такой страстью и напором, что я не успел прийти в себя. Её губы были нежными, но требовательными, будто она стремилась заглушить во мне все сомнения и всю боль, что таилась внутри.
Я ощутил, как её язык скользнул между моих губ, и это было одновременно знакомым и новым. Знакомым, потому что мы целовались так уже тысячу раз, но новым, потому что теперь между нами стояла тень другого мужчины, его слова и влияние.
Её поцелуй был как буря, которая сметала всё на своём пути, оставляя лишь огонь страсти и горечь недоверия.
Её руки уже вовсю ласкали мой член через ткань трусов, и я не мог сдержать стон. Она знала, как довести меня до предела, знала все мои слабые места. Её пальцы двигались уверенно, с лёгким нажимом, который заставлял меня забыть обо всём, кроме её прикосновений.
Я чувствовал, как моё тело откликается на её игру, как желание нарастает, несмотря на все мои попытки сопротивляться. Её прикосновения были как наркотик, от которого я не мог отказаться, даже если бы захотел.
— Ты такой возбужденный, — прошептала она, отрываясь от моих губ и глядя мне в глаза. Ее взгляд был полон смеси невинности и соблазна, как будто она играла со мной, зная, что я не могу устоять. — Ты всегда так реагируешь на меня... даже после стольких лет.
Ее слова звучали как укол. «После стольких лет»... Да, мы были вместе так долго, что, казалось, знали друг друга наизусть. Но теперь я понимал, что знал ее не до конца. Или, может быть, она изменилась? Или это я изменился? Мысли путались, но ее руки, ее губы, ее тело — все это было реальным, осязаемым, и я не мог от этого отстраниться. Ее голос, ее дыхание, ее тепло — все это было так близко, так знакомо, но в то же время чуждо, как будто между нами выросла невидимая стена.
Ее руки скользнули под ткань моих трусов, и я почувствовал, как она освобождает мой член, который уже был готов к ней. Ее пальцы обхватили его, и я застонал, чувствуя, как волны удовольствия разливаются по всему телу. Она знала, как это делать, знала, как заставить меня забыть обо всем. Ее прикосновения были как огонь, который сжигал все мои сомнения, оставляя только желание.
— Ты такой красивый, когда теряешь контроль, — прошептала она, глядя на меня снизу вверх. Ее глаза блестели, а губы растянулись в улыбке, которая одновременно дразнила и обещала. — Я хочу, чтобы ты сегодня забыл обо всем... кроме меня.
Она наклонилась, и я почувствовал, как ее губы касаются моей шеи, как идут ниже, как язычок чертит дорожку еще ниже, лишь на мгновение задерживаясь у сосков. Тепло ее рта, влажность, мягкость языка — все это сводило меня с ума. Я закрыл глаза, чувствуя, как мое тело напрягается, как желание нарастает с каждой секундой. Она сжимала в ладони член, опускаясь поцелуями все ниже и ниже.
Я смотрю вниз. Лана стоит на коленях, лаская рукой член и нежно, едва касаясь губами, продвигается от пупка ниже. Трусы уже убраны, они только мешали. Она отпускает меня, убирает руки за спину. И рот ловит головку члена. Ее губы обхватывают меня, и я чувствую, как тепло ее рта обволакивает меня, как язык скользит по чувствительной коже. Она двигается медленно, но уверенно, как будто знает каждый сантиметр моего тела, каждую точку, которая заставляет меня стонать.
Я смотрю на нее, на ее глаза, которые смотрят на меня снизу вверх, полные смеси невинности и соблазна. Ее губы, ее язык, ее руки — все это сводит меня с ума. Я чувствую, как мое тело напрягается, как желание нарастает с каждой секундой. Она знает, как заставить меня забыть обо всем.
Она продолжала стоять на коленях, руки за спиной, словно в знак полной отдачи, полного подчинения. Ее глаза, наполненные смесью невинности и соблазна, смотрели на меня снизу вверх, и в них читалось что-то неоднозначное — то ли вызов, то ли мольба. Ее губы, мягкие и влажные, медленно обхватывали мой член, и я чувствовал, как он погружается в тепло ее рта. Она двигалась не спеша, с какой-то почти ритуальной медлительностью, словно хотела продлить каждое мгновение, каждое ощущение.
Ее тихие, прерывистые постанывания смешивались с едва слышным звуком ее дыхания. Они были настолько естественными, настолько искренними, что я не мог понять, играет она или действительно получает удовольствие от того, что делает. Ее губы плотно обхватывали меня, а язык скользил по нижней части головки, вызывая волны удовольствия, которые разливались по всему телу. Я слышал, как ее дыхание становится глубже, как она слегка заглатывает воздух, когда мой член погружается глубже в ее рот. Звук был едва уловимым, но он сводил меня с ума — это было что-то между легким хлюпаньем и тихим стоном, который вырывался из ее горла.
Ее губы двигались вверх и вниз, и я чувствовал, как они сжимают меня, как язык скользит по чувствительной коже, оставляя за собой следы огня. Она знала, как это делать, знала, как заставить меня забыть обо всем. Ее постанывания становились громче, когда она погружала мой член глубже, и я слышал, как ее дыхание сбивается, как она слегка задыхается, но не останавливается. Ее глаза, полные желания, смотрели на меня, и в них читалось что-то, что я не мог понять — то ли вызов, то ли мольба.
Ее губы обхватывали меня все глубже, и я слышал, как ее дыхание становится все более прерывистым, как она слегка задыхается, но не